Роль женщины в Великой Отечественной войне: Лидия Андерман
Весна 1944 года. Мы едем из Москвы на фронт в товарном вагоне. Сидим вокруг гудящей «буржуйки» и пытаемся согреть озябшие руки.
Мы — выпускники снайперской школы. Настроение у нас боевое, мы гордимся полученной воинской специальностью и хотим поскорее включиться в схватку с ненавистным врагом.
Проехали Смоленск, и вот — станция нашего назначения, Красное. Повели нас строем в армейский запасной полк.
Командиры встретили нас приветливо, с улыбками, отправили на первый инструктаж к «старослужащим» фронтовикам. Те проверили нашу боеспособность, построили на вечернюю поверку, заставили петь новый гимн: «Союз нерушимый республик свободных…»
Наше «девичье» пополнение оказалось довольно многочисленным — со всей необъятной Страны Советов и всех национальностей. Но больше всего — с Урала.
Представители дивизий сами отбирали из пополнения снайперов для своих частей. Мы, несколько подружек, попали в 62-ю дивизию 31-й армии, что стояла под Оршей, и свой боевой путь мы начали в 3-6-м полку. Разместились в трех землянках, расположенных в овраге, а на противоположной стороне оврага жили разведчики и автоматчики.
С ними мы и ходили на передовую, «охотиться» на немцев. С наступлением темноты возвращались усталыми и мокрыми до нитки. Отдыхали в землянке, сушились, а через день — снова на передовую. Запомнился мне первый день в траншеях. Нам дали в провожатые парнишку-снайпера, чтобы он познакомил нас с обстановкой и показал расположение огневых точек. Парень был очень рад, что ему доверили сопровождать девушек. В траншее моментально собрались все солдаты, свободные от боевого дежурства и коротавшие время в землянках. В общем, получился настоящий «девичий переполох».
Немцы заметили необычное оживление в наших окопах и усилили наблюдение. А наш проводник — жаль, что я не помню его имя и откуда он — увлекся «экскурсией» по огневым точкам и потерял осторожность. Этим тут же воспользовался немецкий снайпер и наповал уложили нашего проводника. Так мы получили первый жестокий наглядный урок. Война строгий учитель…
Расстроенные, мы вернулись в землянки и долго не могли успокоиться и уснуть. Все вспоминали славного паренька, жизнь которого так внезапно оборвалась на наших глазах. И мы сделали первую зарубку в своем фронтовом опыте: на передовой всегда можно погибнуть, даже в самой спокойной обстановке, не побывав в бою.
Через день мы вышли на огневые позиции уже самостоятельно и перед этим дали клятву отомстить фашистам за гибель молодого солдатика.
Начальник политотдела дивизии пообещал нам: кто первый откроет снайперский счет, получит плитку шоколада. Призы достались Нине Сундуковой и Вере Неверовой. А мне на первых порах не везло…
Но потом дело двинулось. Приглядела я как-то вместе со своей снайперской «парой» Лидой Степаненко ложбинку, где траншея была вырыта не в полный рост и мы сосредоточили на ней свое внимание. Немцы ходили там не пригибаясь, а только ускоряя шаг. И вот однажды, когда немецкий солдат разносил по позициям обед, я поймала его «на мушку» и выстрелила. Должно быть он был не убит, а только ранен, потому что мы услышали истошный крик со стороны траншеи.
К нам прибежали ребята-артиллеристы, которые наблюдали за этим же участком в перископ. Они наперебой поздравляли нас с открытием снайперского счета. Мы благодарили их, но чем-то в глубине души были смущены. Вернулись в землянку, улеглись отдыхать на нары и тут началось…
Нас ведь учили стрелять по мишеням. Для нас и немец был мишенью. Но когда прогремел смертельный выстрел, вдруг с пронзительной ясностью увиделось живое лицо этой «мишени». Лицо молодого рыжеватого человека…
Я до сих пор помню его. На моем снайперском счету немало убитых гитлеровцев, но этого первого я не забыла, хотя прошло уже пятьдесят лет…
Потом воевала в Белоруссии, Литве, Польше, Чехословакии… Когда мы оказались в Германии, помню, нас остановили мирные жители-немцы. Они были поражены, что мы, девушки, — стрелки-снайперы. В германской армии таких подразделений не было. Немцам было непонятно, что мы были добровольцами и воевали по велению сердца.
Мне неоднократно предлагали перейти служить в штаб бригады, но я даже и слушать об этом не хотела. Мы стремились попасть туда, где было труднее, опаснее, чтобы принести больше пользы и приблизить час Победы…
Кончилась война. Мы распрощались друг с другом, разъехались кто куда, долго не виделись. Но прошло время, и мы снова встретились, вспомнили войну и себя на войне, пытаясь понять ее трагический смысл. Очень жаль, что не всегда мы имеем возможность собраться вместе, вспомнить, как мы любили Родину, каждую ее травинку, и как мечтали о безоблачных мирных днях..
