Галина Волчек: «Последний роман Аксенова — сенсация»

«Книга Василия Аксенова «Таинственная страсть» — настоящая сенсация, — считает Галина Борисовна Волчек. — В этом автобиографическом произведении Василий Павлович предоставил читателям уникальную возможность погрузиться в атмосферу 60-х годов и, не лукавя, рассказал о жизни реальных людей: Роберта Рождественского, Андрея Тарковского, Владимира Высоцкого, Евгения Евтушенко, Андрея Вознесенского и многих других… Там есть все — конфронтация творческих людей с властью, любовь, измены, предательство… Я не знала о том, что Вася писал этот роман о шестидесятниках и успел закончить его незадолго до смерти. Читаю с огромным интересом.

Вася всегда умел разглядеть в своих современниках нечто парадоксальное, иногда почти фарсовое, иногда, наоборот, трагическое. И сам был соткан из абсолютных противоречий, которые в его природе каким-то непостижимым образом очень органично соединялись. Он был не только человеком необычайного таланта, в нем била ключом какая-то фантастическая внутренняя энергия. Будучи другом «Современника», приходил на каждый наш новый спектакль. Надо было видеть, как он реагировал на то, что происходило на сцене!

Причем не важно, его пьеса шла или какого-нибудь другого автора. Он сопереживал героям, волновался вместе с ними, а в смешных местах хохотал так безумно, что я, если оказывалась соседкой по креслу, толкала его и умоляла: «Тише!» Хотя почему «тише», непонятно. У него был какой-то особенный смех, невероятно заразительный. Вообще заразительность его натуры просто потрясала. И бескомпромиссность.

Если любил что-то или кого-то — любил на все сто, если ненавидел — то тоже по-максимуму. Яростно не принимал подлость, вранье, притворство, лицемерие…

В молодости мы с Аксеновым очень часто встречались. Когда были семейной парой с Женей Евстигнеевым, Вася часто приходил к нам домой — в ту самую комнатуху, где перебывала, по-моему, вся творческая интеллигенция. Мы собирались вместе — радовались или печалились, спорили до хрипоты, валяли дурака… Спасибо Васе за то, что в последней своей книге он дал возможность нам, оставшимся, вновь погрузиться в ту атмосферу…»

«Когда в 61-м году журнал «Юность» опубликовал «Звездный билет», — вспоминает Александр Збруев, — номер этот невозможно было достать — в библиотеках люди записывались в очередь, журнал зачитывали до дыр, а Аксенов в одночасье стал знаменитым писателем. То, что меня, молодого актера, утвердили на одну из главных ролей в фильм «Мой младший брат», который снимался по этому роману, было настоящим везением, подарком судьбы.

Аксенов действительно подарил и мне, и Олегу Далю, и Люсе Марченко, и Андрюше Миронову звездный билет в жизнь, в профессию. Наверное, поэтому, познакомившись, мы в шутку стали называть его папой Васей, хотя он был не намного старше. В Таллине после съемок мы, как правило, всей компанией шли в какой-нибудь тихий ресторан, сидели, пили коньячок или ликер «Вана Таллин», разговаривали… Василий Павлович обычно говорил мало, больше слушал.

У меня с ним судьбы были в чем-то схожи — репрессированные родители, ссылка, а на его долю выпал еще и костромской детский дом для детей «врагов народа». Но о том, что ему пришлось хлебнуть, Аксенов не любил распространяться… У него всегда на лице была такая ироничная улыбка, и казалось, что каким-то боковым зрением он замечает все и держит эти впечатления в себе, чтобы потом выплеснуть на страницы своих произведений…

Я всегда следил за его творчеством, старался прочесть все, что выходило: «Апельсины из Марокко», «Ожог», «Остров Крым»… Каждая книга — событие. Сейчас вот зачитываюсь его последним романом «Таинственная страсть». Узнаю знакомые лица. Там все — правда: взаимоотношения с друзьями, с женщинами, противостояние власти… В конце 70-х я как-то встретил Василия Павловича в Доме кино.

Мы поговорили, и я понял, что надолго Аксенов в стране не останется — поганое у него тогда чувствовалось настроение. А в следующий раз мы встретились уже через много лет и совершенно случайно — я шел по тихой московской улице и метрах в 30 увидел двух мужчин. В одном узнал Васю. По-моему, он тогда ненадолго приехал из Америки и здесь встречался со своим сыном. Разговор у них, судя по всему, был серьезный. Естественно, мы обнялись, наскоро поговорили, потому что мешать им мне не хотелось, но ощущение, что глотнул свежего воздуха, осталось надолго…»