Почему Фаина Раневская считала свой талант проклятием

Актриса театра и кино Фаина Раневская

Кстати, псевдоним «Раневская» появился тоже благодаря Чехову, по фамилии героини из «Вишневого сада», хотя актриса позже отшучивалась, что «Раневская» – это потому, что она все всегда роняет. Ее семья не только не одобряла ее увлечения театром, но и была категорически против. Поэтому связи с родителями были потеряны. В 1915 г. Раневская ушла из дома и переехала в Москву, а когда в 1917 г. ее семья эмигрировала, 20-летняя Фаина приняла решение остаться.

Раневская не смогла создать и собственную семью – она никогда не была замужем и не имела детей. Актриса говорила, что причиной неудач в личной жизни была ее несуразная внешность и фанатичная преданность театру. В начале 1960-х гг. к Фаине Раневской из-за границы приехала сестра, потерявшая мужа и оставшаяся одна, но в 1964 г. она умерла после тяжелой болезни, и актриса вновь стала жить в одиночестве.

О своих любовных приключениях Раневская никогда не распространялась, рассказывая иногда только о своей первой любви с присущей ей иронией: «Попала я в провинциальную труппу и влюбилась, как кошка, в главного красавца. Как-то он заявил, что придет ко мне. Я купила вина и фруктов, напудрилась и ждала его. А он завалился пьяный в обнимку с какой-то красоткой и попросил меня погулять часок-другой… Это была моя первая и последняя любовь». Когда актрису однажды спросили о том, что такое любовь, она ответила: «Я забыла».

Несмотря на ироничность и язвительность, актриса на самом деле была натурой тонкой и ранимой. Ни один из тех, кто становился объектом ее шуток, не подозревал о том, что такая манера поведения была, скорее, защитной реакцией, и что по ночам в своих записках Раневская пишет: «День кончился. Еще один напрасно прожитый день никому не нужной моей жизни». Или так: «Если у тебя есть человек, которому можно рассказать сны, то ты не имеешь права считать себя одинокой. Мне некому теперь рассказывать сон… Моя жизнь: одиночество, одиночество, одиночество до конца дней».

В кино и в театре она казалась жизнерадостной, остроумной, энергичной и переполненной жаждой жизни, в то время как за кадром оставалось ощущение тотального одиночества и нереализованности в профессии: «В актерской жизни нужно везение. Больше, чем в любой другой, актер зависим, выбирать роли ему не дано. Я сыграла сотую часть того, что могла. Вообще я не считаю, что у меня счастливая актерская судьба… Тоскую о несыгранных ролях. Слово «играть» я не признаю. «Прожить» еще несколько жизней».

Когда она в очередной раз слышала комплименты по поводу своего таланта, сокрушалась в своих записях: «Кто бы знал, как я была несчастна в этой проклятой жизни со всеми моими талантами». Свой талант она считала не даром, а настоящим проклятием. Когда ее после спектакля заваливали охапками цветов, актриса грустно вздыхала: «Столько любви, а в аптеку сходить некому!».

Раневскую часто просили написать автобиографию или книгу воспоминаний. На это она отвечала: «Если бы я писала о себе книгу, это была бы жалобная книга. И в ней была бы одна строка: Судьба – шлюха».

Фаине Раневской приписывают множество афоризмов, и сейчас уже трудно определить, действительно ли она была их автором, – так же, как установить степень достоверности тех анекдотических ситуаций, персонажем которых называют актрису: «Пионеры, идите в ж…!» и другие курьезные случаи из жизни Фаины Раневской